СОДЕРЖАНИЕ
МОНИТОРИНГ КОНСТИТУЦИОННЫХ НОВОСТЕЙ
ФЕВРАЛЬ – МАРТ • 2022
Албания, Италия, Мальта, Россия, Швейцария, Эквадор, Южная Корея
ПРАВО И БИОЭТИКА
КОНСТИТУЦИОННАЯ БИОЮРИСПРУДЕНЦИЯ И ДОСТИЖЕНИЕ БИОЭТИЧЕСКОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ (ЧАСТЬ 1)
В статье раскрываются теоретические, философские, конституционно-правовые и некоторые технологические основы для развития конституционной биоюриспруденции, анализируются научные подходы к пониманию взаимоотношений конституционализма, биоюриспруденции, прав человека, человеческого достоинства в контексте формирования конституционной биоюриспруденции. Конституционная биоюриспруденция – это новая метадисциплина и метаотрасль знаний, которая возникает как результат коэволюционного развития прескриптивной юриспруденции, прав человека в области новых технологий, биоэтики и биомедицины. В статье анализируются научные, правовые, биоэтические и некоторые технологические аспекты становления и перспективы развития конституционной биюриспруденции, предлагается концепт «биоэтическое благополучие» как предмет философско-правового осмысления, конституционного и законодательного регулирования, раскрываются философские и теоретические, правовые и медицинские подходы к пониманию человеческого достоинства и достоинства пациентов в контексте охраны здоровья граждан, правовой социологии биомедицины, выявляются социолого-правовые и медико-социальные проблемы использования принципа приоритета уважения достоинства пациента при оказании медицинской помощи, предлагаются меры по совершенствованию конституционного законодательства и законодательства в сфере общественного здравоохранения. В статье используются методы сравнительного анализа конституционных и философских идей, доктрин человеческого достоинства, биоправа и биоюриспруденции, медицинских и иных биотехнологий в области здравоохранения, человеческой репродукции и биомедицины. Конституционная биоюриспруденция формируется под влиянием идейного багажа современных учёных, норм международного мягкого биоправа, глобальной и философской биоэтики и медицинской этики. Она обеспечивает интеграцию знаний и ценностей конституционализма, прав человека, достижений наук о жизни, особенно медицины и биологии, современных технологий и выступает ядерным нормативным и биоэтическим потенциалом для развития всей биоюриспруденции. Выводы заключаются в легальном закреплении двух следующих принципов: 1) приоритета уважения и охраны достоинства пациента при оказании медицинской помощи; 2) приоритетного достижения биоэтического благополучия в сфере охраны здоровья граждан, что создаёт юридическую основу для перспективной конституционализации биоюриспруденции и для формирования дискурса юстициабельности институтов биоэтического благополучия и достоинства пациентов.
ПРАВА И СВОБОДЫ В НОВОЙ РЕАЛЬНОСТИ
К ВОПРОСУ О КОНСТИТУЦИОННОСТИ ВСЕОБЩЕЙ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ВАКЦИНАЦИИ ОТ COVID-19: АНАЛИЗ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НЕМЕЦКОГО ПРАВА
Постепенно Германия движется к введению всеобщей обязательной вакцинации от COVID-19. Принятие этой меры вызывает в обществе многочисленные острые дискуссии. Хотя в апреле 2022 года Бундестаг отклонил законопроект о введении такой обязанности, ревизия этого решения возможна в случае очередного обострения эпидемиологической ситуации. В данной статье в сжатой форме задокументированы представленные позиции. Доводы «за» известны нашему читателю и в общем и целом совпадают с позицией российских властей. Основными доводами «против» являются низкая эффективность существующих вакцин, плохо защищающих от заражения (особенно после появления варианта «Омикрон»), а также возможность побочных реакций, включая смертельные исходы. Хотя общее число смертей, предположительно связанных с применением вакцин от COVID-19, относительно невелико, но в сравнении с другими, «классическими» вакцинами уровень смертности гораздо выше. В статье подробно анализируется ситуация с эмпирическими данными о ходе вакцинации. Из этого анализа вытекает, что есть признаки целенаправленного манипулирования, в частности занижения уровня угрозы побочных реакций. Отдельно рассматривается проблема принудительной вакцинации. В Германии насчитывается порядка 10% граждан (до 9 млн человек), которые отказываются от вакцинации по принципиальным причинам. Физическое принуждение в отношении такого большого числа «отказников» считается маловероятным. С учётом того, что для формирования коллективного иммунитета называется в качестве достаточной доля в 85% населения, которая почти достигнута, необходимости в этом также нет. Основной эффект существующих вакцин ограничивается облегчением течения заболевания коронавирусом. Автор именует это «опережающей терапией». Однако для терапии, то есть лечения уже заболевших людей, существуют препараты, непосредственно для этого предназначенные (лекарства). Преимущество лекарств заключается в том, что они применяются в отношении лишь заболевших людей, а не в отношении всего населения, что является более щадящим способом решения проблемы и уменьшает медикаментозную нагрузку на популяцию. По вышеизложенным причинам автор приходит к выводу, что всеобщая обязательная вакцинация является неконституционной мерой, нарушающей требование принципа соразмерности, согласно которому необходимо использоваться средство, которое при прочих равных условиях приводит к минимальному ограничению прав и свобод человека, в данном случае – права на телесную и психическую неприкосновенность, закреплённого в абзаце 2 статьи 2 Основного закона Федеративной Республики Германия.
НЕЗАВИСИМОСТЬ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ
ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС О ГРАНИЦАХ ПОНЯТИЯ «СУДЕБНАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ» В ИСПАНСКОЙ ДОКТРИНЕ: ИСТОРИЧЕСКИЙ ОБЗОР И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ
При изучении испанского статута о правовом положении судей и магистратов (в Испании разделение на судей и магистратов аналогично российскому разделению судей в разных звеньях судебной системы, а также связано с наличием в испанской судебной системе фигуры судьи-следователя; однако по правовому статусу и объёму прав и судьи, и магистраты равны) мы видим, как красной линией сквозь него проходят: 1) положения о выполнении возложенных на них судейских функций по отправлению правосудия; 2) условия, в рамках которых эта деятельность должна осуществляться, другими словами, речь идёт о принципах независимости и беспристрастности. Как соотносятся все эти понятия? Должны ли мы разграничивать их лишь в теории, или этот вопрос также важен для практики и законотворчества, обеспечивающего гарантии надлежащей судейской работы? Что охватывается названными концептами? Именно с точки зрения требований независимости при отправлении правосудия — как гарантии и самого носителя этой функции, и подсудимого — мы сталкиваемся с первоочередной необходимостью установить границы понятия «судебная независимость», не только являющегося базовым элементом осуществления юрисдикционной функции, но и помогающим нам вычленить его и соотнести с концептами судебной власти и судебной функции. На первый взгляд, речь идёт лишь о теоретическом поиске, однако и для практической работы это имеет огромное значение. Независимость включает в себя разные плоскости. Ко всему прочему, мы должны учитывать, что судья является не только лицом, реализующим функцию отправления правосудия, но и государственным служащим, которому обеспечиваются соответствующие гарантии. И это тоже имеет значение для обеспечения его независимости. Поэтому взгляд на проблему независимости судей должен охватывать не только теоретические аспекты, но и вопросы его статуса как работника. В настоящей статье автор делает попытку разграничить понятия судебной независимости и беспристрастности, а также рассмотреть первую не только лишь как общеправовую гарантию, но и как право конкретного человека, занимающего судейское кресло. Анализ носит теоретический характер: в данном материале предложен пересказ позиций основных представителей испанской процессуальной доктрины, обзор решений Конституционного суда Испании, а также краткий исторический очерк.
КВАЗИСУДЕБНЫЕ ПАРЛАМЕНТАРНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ ЛИШЕНИЯ СУДЬИ СТАТУСА В РОССИИ И СОЕДИНЁННЫХ ШТАТАХ АМЕРИКИ
В настоящей статье анализируется российская новелла института лишения судьи его статуса, появившаяся в законодательстве в связи с вступлением в силу Закона РФ от 14 марта 2020 года № 1-ФКЗ о поправке к Конституции РФ, в сравнении с давно известным странам англо-американской правовой системы и реализуемым, в частности, в США институтом отрешения высших должностных лиц от должности — импичментом. С целью выявления общих черт, приоритетов деятельности процедур, а также для обозначения их различий автор проводит компаративный правовой анализ всех этапов, а также деятельности субъектов, участвующих в процедурах по лишению судьи полномочий в США и России, начиная это сравнение с рассмотрения момента возбуждения производства по делу и завершая его рассмотрением порядка принятия решения о прекращении судейских полномочий. По мнению автора, процедура импичмента судьи в США на всех её этапах — это квазисудебная процедура привлечения судей к ответственности, которая заслуживает внимания как в большей степени гарантирующая независимость судей и защиту их от необоснованного преследования и произвольного лишения статуса. Этому способствует: во-первых, обязательное участие в процедуре импичмента судьи США органа судейского сообщества – Судейской конференции; во-вторых, в США участие в процедуре импичмента судьи обеих палат парламента (Конгресса) гарантирует в целом независимость процедуры, а участие Палаты представителей, непосредственно избираемой народом и действующей как на этапе возбуждения процедуры, так и на этапе рассмотрения дела по существу в Сенате, усиливает её независимость, в том числе от органов исполнительной власти; в-третьих, в целях обеспечения принципа независимости судей и судебной власти в целом в американской модели импичмента базовыми элементами данной процедуры являются принципы гласности, открытости и состязательности; в-четвёртых, решение о дальнейшем движении дела об импичменте судьи принимается на всех этапах процедуры коллегиально.
КОНСТИТУЦИОННЫЕ МЕТАМОРФОЗЫ
КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПОПРАВКИ О РОЛИ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ РОССИИ: ВПЕРЁД, В ПРОШЛОЕ?
Статья посвящена оценке значения для правовой системы Российской Федерации некоторых конституционных поправок, касающихся международного права. Закон Российской Федерации «О поправке к Конституции Российской Федерации» от 14 марта 2020 года № 1-ФКЗ включает в себя многочисленные поправки, однако среди ключевых выделяются по своей значимости поправки к статьям 79 и 125. Данные поправки затрагивают вполне конкретный вопрос о возможности отказа от выполнения решений международных юрисдикционных органов, но, по сути, отражают кардинальное изменение отношения страны к своим обязательствам в международном сообществе и роли для неё международного права в целом. Показаны истоки такого поворота, который был обозначен в постановлении Конституционного Суда РФ и в федеральном конституционном законе в 2015 году. Сейчас он закреплён на высшем уровне в Конституции. Аргументируется, что широко распространённые мнения и утверждения об аналогичной политике зарубежных стран со ссылками на их конституции и судебную практику не в полной мере отражают действительную ситуацию. Россия фактически является единственной страной с утверждённой позицией в отношении актов международных юрисдикционных органов. Сторонники поправок настаивают, что поправки призваны обеспечить верховенство Конституции. В статье обосновывается, что в этом как раз не было необходимости с юридической точки зрения. Реальный смысл поправок видится в создании барьеров на пути «неудобных» решений международных органов. Их невыполнение влечёт за собой нарушение обязательств по международному праву. Первые решения российских судов с использованием обновлённой статьи 79 показывают, что поправки создали противовес одной из основ конституционного строя страны в части 4 статьи 15. Поправки как будто призваны продемонстрировать движение вперёд, приведение Конституции в соответствие с современными тенденциями развития. Однако это движение с головой, повёрнутой назад, в прошлое.
РОССИЯ: ПРАВО И ПОЛИТИКА
ТРИ ИСТОЧНИКА ДИНАМИЗМА РОССИЙСКОГО КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА: КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД В ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ
Достигнув 30-летнего возраста, Конституционный Суд России погружён в динамичную ситуацию. Динамизм конституционного права в современной российской версии является результатом как амбиций могущественного главы государства как главного покровителя, так и амбиций его клиентов, которые получают полномочия, свободу действий и привилегии в обмен на демонстрацию лояльности своему покровителю. Конституционный Суд является центральным, прагматичным и амбициозным игроком, который расширил свои полномочия и привилегии за счёт сужения своей автономии в этом динамичном обмене по созданию, изменению и упразднению конституционных правил. В этой статье исследуются множественные роли, которые играет КС, взаимодействуя с тремя источниками этого динамичного процесса: инструментализацией конституционного права правителями; адаптацией КС к их прихотям и юридическим дуализмом; и запросом на конституционное правосудие со стороны простых россиян. В то время как первые два источника – инструментализация права властями и творческая гибкость официальных правоприменителей – не являются чем-то новым в истории России, третий источник был самостоятельно создан Конституционным Судом. Многие решения КС по политически важным делам являются продуктом инструментализации конституционного контроля со стороны правителей и их клиентов. Несмотря на все угрозы своему существованию и готовность режима переделать суд, КС смог убедить Владимира Путина в полезности отдельного органа судебного конституционного контроля для построения современной персоналистской автократии. КС поддерживал Кремль, предоставив правовые обоснования реформ государственной власти и управления до их принятия и выступив посредником между Кремлём и Европейским Судом по правам человека — очень популярным среди россиян трибуналом. А некоторые судьи КС считают, что их суд может внести свой собственный – независимый от интересов властей – вклад в динамизм российского конституционного права. Сохранение публичности особых мнений судей КС до 2021 года указывает на то, что политические лидеры признали, что авторитет судей КС (и ценность их поддержки) зависит от их автономности в качестве отдельных судей. Это признание играет явную роль в формировании и культивировании спроса на конституционное правосудие среди простых россиян, у которых не было возможности подать в суд на своё государство за нарушение их основных прав до того момента, как заработал российский Конституционный Суд.
SCHOLA
ИНСТИТУТ ОМБУДСМЕНА В СОЕДИНЁННОМ КОРОЛЕВСТВЕ: ОСОБЕННОСТИ И ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ
Настоящая статья посвящена исследованию особенностей и тенденций развития института омбудсмена в Соединённом Королевстве. Актуальность проблематики статьи обусловлена развитием данного института во множестве стран, его трансформацией и эволюцией. Оценка эффективности и перспектив развития института омбудсмена требует изучения опыта стран, где данный институт прошёл значительный путь формирования и становления, но продолжает при этом развиваться. В этом отношении опыт Соединённого Королевства представляется весьма ценным, поскольку институт омбудсмена в данном государстве является укоренившимся, притом бурно развивающимся правозащитным механизмом государства. Между тем комплексный анализ института омбудсмена в Соединённом Королевстве в российской конституционно-правовой доктрине не проводился. Этот пробел и призвана отчасти заполнить данная статья. В настоящей статье рассматриваются следующие виды омбудсменов: Парламентский комиссар по делам администрации, Комиссар службы здравоохранения, Правовой омбудсмен, Финансовый омбудсмен, Пенсионный омбудсмен, Жилищный омбудсмен и Мебельный омбудсмен. Автор проводит анализ актов Парламента, подзаконных актов и актов саморегулирования, которыми урегулированы правовой статус и деятельность данных омбудсменов. Кроме того, анализируются статистические отчёты омбудсменов, которые позволяют сделать вывод об эффективности их деятельности. В результате изучения британской модели функционирования института омбудсмена автор приходит к выводу, что в Соединённом Королевстве наблюдается тенденция отпочкования института омбудсмена от Парламента Великобритании и Парламент делегирует свои полномочия по осуществлению правового регулирования статуса омбудсменов иным государственным органам, учреждениям и должностным лицам, что приводит к правовому регулированию деятельности омбудсменов посредством актов различного уровня. Кроме того, институт омбудсмена в Соединённом Королевстве представляет собой популярный и демонстрирующий достаточно высокую эффективность способ разрешения споров, который позволяет сторонам достичь согласия и избежать судебного разбирательства. Омбудсмены зачастую выступают в роли независимых медиаторов и не выносят обязательных для сторон решений, кроме тех случаев, когда сторонам не удаётся достичь согласия по предмету разбирательства.