СОДЕРЖАНИЕ
МОНИТОРИНГ КОНСТИТУЦИОННЫХ НОВОСТЕЙ
АПРЕЛЬ – МАЙ • 2022
Венгрия, Германия, Италия, Колумбия, Пакистан, США, Турция, Франция, ЮАР, Южная Осетия
ПРАВО И БИОЭТИКА
КОНСТИТУЦИОННАЯ БИОЮРИСПРУДЕНЦИЯ И ДОСТИЖЕНИЕ БИОЭТИЧЕСКОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ (ЧАСТЬ 2)
В статье раскрываются теоретические, философские, конституционно-правовые и некоторые технологические основы для развития конституционной биоюриспруденции, анализируются научные подходы к пониманию взаимоотношений конституционализма, биоюриспруденции, прав человека, человеческого достоинства в контексте формирования конституционной биоюриспруденции. Конституционная биоюриспруденция – это новая метадисциплина и метаотрасль знаний, которая возникает как результат коэволюционного развития прескриптивной юриспруденции, прав человека в области новых технологий, биоэтики и биомедицины. В статье анализируются научные, правовые, биоэтические и некоторые технологические аспекты становления и перспективы развития конституционной биюриспруденции, предлагается концепт «биоэтическое благополучие» как предмет философско-правового осмысления, конституционного и законодательного регулирования, раскрываются философские и теоретические, правовые и медицинские подходы к пониманию человеческого достоинства и достоинства пациентов в контексте охраны здоровья граждан, правовой социологии биомедицины, выявляются социолого-правовые и медико-социальные проблемы использования принципа приоритета уважения достоинства пациента при оказании медицинской помощи, предлагаются меры по совершенствованию конституционного законодательства и законодательства в сфере общественного здравоохранения. В статье используются методы сравнительного анализа конституционных и философских идей, доктрин человеческого достоинства, биоправа и биоюриспруденции, медицинских и иных биотехнологий в области здравоохранения, человеческой репродукции и биомедицины. Конституционная биоюриспруденция формируется под влиянием идейного багажа современных учёных, норм международного мягкого биоправа, глобальной и философской биоэтики и медицинской этики. Она обеспечивает интеграцию знаний и ценностей конституционализма, прав человека, достижений наук о жизни, особенно медицины и биологии, современных технологий и выступает ядерным нормативным и биоэтическим потенциалом для развития всей биоюриспруденции. Выводы заключаются в легальном закреплении двух следующих принципов: 1) приоритета уважения и охраны достоинства пациента при оказании медицинской помощи; 2) приоритетного достижения биоэтического благополучия в сфере охраны здоровья граждан, что создаёт юридическую основу для перспективной конституционализации биоюриспруденции и для формирования дискурса юстициабельности институтов биоэтического благополучия и достоинства пациентов.
ЮРИДИЧЕСКАЯ АРГУМЕНТАЦИЯ
В ПОИСКАХ РЕЛЕВАНТНЫХ АРГУМЕНТОВ: СТРУКТУРА КОНСТИТУЦИОННО-СУДЕБНОЙ АРГУМЕНТАЦИИ
Представляя собой разновидность оценочной деятельности, конституционный нормоконтроль требует выполнения целого ряда самостоятельных задач, начиная с определения пригодных критериев конституционности, обозначения характеристик предмета проверки и заканчивая их сопоставлением, что обусловливает сложный характер приводимой аргументации. Анализируя, из каких, собственно, элементов складывается её структура, автор показывает, что главный тезис конституционно-судебной аргументации обозначается в виде нормативного утверждения, содержащего указание на обстоятельства, при которых спорное юридическое предписание воплощается в жизнь, и сопровождаемого положительным либо отрицательным суждением о его конституционности. При этом масштабирование (конкретизация) главного тезиса осуществляется посредством расширения либо сужения предмета проверки и обозначения сопутствующих применению спорных норм обстоятельств (описания типовой правоприменительной ситуации). Поскольку структура аргументации выражает характер связи между посылками и тезисом, в работе были исследованы основания, по которым те или иные утверждения признаются относимыми к разворачивающейся дискуссии относительно конституционности нормативных положений. По мнению автора, основным критерием релевантности аргументов в конституционном правосудии выступает усиление конституционной нормативности. На уровне конституционно должного это усиление происходит за счёт последовательного и всестороннего раскрытия регулятивного потенциала конституционных положений, а на уровне нормативно наличествующего – путём достоверного выявления нормативных характеристик проверяемых предписаний и обозначения способов устранения их неконституционности. С учётом особенностей нормоконтрольной деятельности автор предлагает выделять три аргументационных уровня: 1) прескриптивный, где обозначаются конституционные эталоны правового нормирования; 2) дескриптивный, где осуществляется точная диагностика прескриптивных свойств проверяемых нормативных предписаний; 3) оценочный, где происходит непосредственное сопоставление конституционных положений с проверяемыми нормами. Наконец, отдельное внимание было уделено аргументационным усилиям, направленным на обоснование конституционно-судебных предписаний, расходящихся с главным тезисом. Показано, что соответствующие доводы сами по себе не влияют на вывод о конституционности проверяемых норм, а лишь обусловливают решение о нераспространении последствий признания нормативного акта неконституционным в виде утраты им юридической силы.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ
НЕ ТОЛЬКО ФРАНЦИЯ: ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ СУДЕБНЫЙ КОНСТИТУЦИОННЫЙ КОНТРОЛЬ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В МИРЕ
Предварительный конституционный контроль законов является одним из основных видов контроля конституционности и существует во многих странах мира, но в отечественной юридической литературе описание данного института сводится к изложению французской модели конституционного контроля. Целью данной работы является описание данного института на основании анализа конституций, законодательства, практики органов конституционного контроля и доктрины стран из разных частей света (Латинская Америка, Европа, Африка, Азия). При этом в работе изучается опыт только специализированных судебных органов конституционного контроля. Установлено, что важнейшими аспектами анализа данного института в различных странах являются: момент обращения в порядке предварительного контроля «на входе» и «на выходе», в том числе соотношение предварительного контроля и право вето; основные субъекты обращения; особенности производства (срок вынесения решения, вид производства, формирование предмета проверки); последствия вынесения решения о конституционности и неконституционности, в том числе соотношение с последующим конституционным контролем. Таким образом, предварительный судебный контроль закона осуществляется, как правило, с момента начала законодательной процедуры до подписания/промульгации закона, в частности контроль «на входе» – до принятия окончательного решения по закону парламентом. Между данными временными точками может располагаться вето главы государства, соотношение которого с предварительным контролем «на выходе» зависит от того, различается ли в стране вето по конституционным и политическим основаниям. Круг субъектов обращения в порядке предварительного контроля ограничен, но вне зависимости от формы правления наиболее часто обращающимися субъектами являются президент и группа парламентариев. Особенностями производства в порядке предварительного конституционного контроля в целом являются его преимущественно письменный характер, ограниченные сроки проведения, а также способ определения судом круга оспариваемых норм. При этом важны последствия вынесения решений не только о неконституционности, но и о конституционности, поскольку оно может привести к невозможности осуществления последующего конституционного контроля в отношении того же закона.
СУДЕБНЫЙ КОНТРОЛЬ ЗА ДОСУДЕБНЫМ ПРОИЗВОДСТВОМ В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ГРУЗИИ
Актуальность исследования обусловлена поиском приемлемых для России образцов регламентации института судебного контроля за досудебным производством, постановка которого в действующем Уголовно-процессуальном кодексе России не вполне удачна и не позволяет реализовать одно из направлений деятельности суда – прерогативу на ограничение конституционных прав и свобод личности. Российские исследователи практически не уделяют внимания изучению имеющегося зарубежного опыта. Цель данного исследования – выявить конструктивные элементы нормативной модели судебного контроля за досудебным производством в Грузии. Для достижения означенной цели сформулированы следующие задачи: изучить эволюцию института судебного контроля за досудебным производством; дать периодизацию развития института; проанализировать нормативную регламентацию и изложить архитектонику института судебного контроля за досудебным производством. Объект исследования – уголовно-процессуальное законодательство Грузии, предмет исследования – нормативная регламентация грузинского института судебного контроля за досудебным производством. Новизна полученных результатов заключается в том, что до настоящего времени регламентация досудебного контроля за досудебным производством российскими учёными не исследовалась. В качестве гипотезы сформулировано предположение о наличии в грузинском уголовно-процессуальном законодательстве приемлемых для рецепции положений, касающихся судебного контроля за досудебным производством. В развитии института судебного контроля за досудебным производством в Грузии можно выделить два этапа: 1) учреждение и закрепление основных элементов института (1998–2009) и 2) дальнейшее развитие института (с 2010 года по настоящее время). Конструкция института судебного контроля за досудебным производством в Грузии подобна имеющейся в России, но имеет ряд отличий. К основным особенностям регламентации можно отнести учреждение специального субъекта – судьи-магистрата, осуществляющего судебный контроль за досудебным производством; больший спектр направлений судебного контроля, включая депонирование показаний; закрепление общих и особенных процедур принятия судебного решения о применении мер процессуального принуждения и производстве следственных действий и конкретных сжатых сроков разрешения ходатайств и жалоб.
КЛАССИКА ПРАВА: ФЕДЕРАЛИЗМ
НАЦИОНАЛЬНЫЙ И МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕДЕРАЛИЗМ В ТЕОРИИ И ПРАКТИКЕ
Автор переносит акцент в федералистских исследованиях с поиска пути подлинного федерализма, уникального для каждой конструируемой системы управления, в плоскость политических процессов. Последовательно анализируя теории федерализма И.Альтузия, Ш.Л.Монтескьё, отцов-основателей США, А. де Токвиля, Т.Джефферсона и Д.К.Кэлхуна, П.-Ж.Прудона, автор выводит характеристики федерализма как динамического явления. К.И.Фридрих противопоставляет его другой динамической организации – империи, называя федерализм «властью согласия», а империю – «властью принуждения». Такое согласие обеспечивается в ходе текущего политического процесса, одной из форм которого и является федерализм. Будучи убеждённым сторонником конституционализма, автор исходит из того, что ни один политический процесс в конституционном государстве не может протекать в обход основного закона, следовательно, федерализм можно рассматривать как одну из форм конституционализма. И поскольку в этом смысле федерализм органически взаимосвязан с разделением властей, автор подвергает обструкции и саму идею советского федерализма, и основанную на ней практику государственного строительства. Менее критически К.И.Фридрих воспринимает федерализм в развивающихся странах, связывая его дальнейшую судьбу с развитием конституционализма. Не в последнюю очередь это связано и с тем, что в основе федерализма активно проявляются демократические начала: подобный процесс возможен лишь в социальных условиях, в которых разделяются одни ценности и ставятся общие задачи. Эти ценности и цели могут быть различными, однако автор отдаёт предпочтение экономической выгоде как ключевому фактору, объединяющему субъекты в федерацию вне зависимости от основания её возникновения. В связи с этим К.И.Фридрих приходит к заключению, что в основе управления федеративным процессом лежат три института: представительный, исполнительный и судебный органы. Среди других институциональных регуляторов процесса федерализма называются процедуры принятия нового субъекта федерации, сецессии, гражданство, поправки к конституции. В завершении работы анализируются перспективы организации федеративного процесса для объединения разделённых народов (Германия, Корея) и укрепления региональных интеграционных объединений, а также международных организаций.
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД К ФЕДЕРАЛИЗМУ: ТЕОРИЯ К. И. ФРИДРИХА И ЕЁ ЗНАЧЕНИЕ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
В статье приводится анализ институциональной теории федерализма К.И.Фридриха в контексте его взглядов на государство, основанных на синтезе европейской и американской концепций конституционализма. Проиллюстрированы отличительные особенности институциональной для современной конституционной и политической теории. Отдельно с позиций институциональной теории проанализирована отечественная федеративная система и Евразийский экономический союз, выявлены проблемные аспекты работы их органов и институтов, даны предложения по совершенствованию правового регулирования для повышения эффективности работы институтов федерализма теории на порядок формирования и развития федеративных систем, а также её значение.
PRAXIS
РОССИЙСКИЙ КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД В 2021 ГОДУ: РЕФОРМИРОВАН, ЧТОБЫ НЕ МЕНЯТЬСЯ?
В статье подводятся итоги работы российского Конституционного Суда в 2021 году. Автор делает это систематически с 2018 года. Анализируются изменения в Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» и Регламенте Конституционного Суда. Рассматривается динамика ключевых статистических показателей деятельности Суда: количество обращений, количество наиболее значимых решений (постановлений, определений о разъяснении постановлений и определений с позитивным содержанием), категории дел, типы итоговых выводов в постановлениях, устный и письменный формат судопроизводства. Фиксируется изменение состава Конституционного Суда. Делается вывод, что трансформация статуса Суда в ходе конституционной реформы 2020 года ещё не сказалась на его деятельности принципиальным образом. Господствующие тренды, характеризующие его облик, сформировались ранее. Исключение – отказ от института amicus curiae, ставший действительно новой линией во взаимодействии Конституционного Суда и общества.